Он существует вне времени и пространства. Здесь живет Мэри Поппинс… по соседству с Анной Карениной, которые с радостью сфотографируются с вами, а через квартал крестьяне, несмотря на усталость, задорно выплясывают танец эпохи Возрождения – бранль  (можно с легкостью присоединиться к ним и повеселиться от души), а если пройти еще чуть дальше, то можно почувствовать себя гением, то есть Леонардо да Винчи, и сконструировать его знаменитый мост без гвоздей. 

По всему периметру литературного уголка – многочисленные книжные лавки, где можно найти любимую книгу и приобрести ее по символической цене, а деньги от покупки пойдут не в карманы торговцев, а на благотворительность. А если блеснуть знаниями в области литературы и кинематографа – можно унести книгу бесплатно.

Постоянные жители этого бульвара – коллеги, товарищи, знакомые, встречающиеся на литературных мероприятиях. Молодые поэты и мэтры – так или иначе, они знают друг друга: очно или заочно, шапочно или довольно тесно. А гости, собравшиеся на праздник уличной поэзии, – их преданные слушатели, истинные ценители, люди интересующиеся или те, кто мимо проходил, но (!) все же остановился.

Со сцены – стихи. Мелодично льются, остро впиваются, заставляют грустить, улыбаться, думать – зависит от стиля автора. Единственное, что их роднит, – заставляют чувствовать. О своеобразии челябинской поэзии известный поэт Янис Грантс, только что спустившийся со сцены, говорит так: «Я считаю, что это прекрасное явление. Это такой сплав неприступности, твердости, жесткости, а иногда и жестокости наружной и внутренней ранимости, внутренних слез, внутренней нежной души. Сочетание твердого, уральского, металлического и душевного, мягкого, сердечного как раз и дает такой неожиданный результат».

Книжный бульвар исчез. Выйдя за рамки своей однодневной локации, он свободно побрел по Челябинску, оставаясь в каждом своем госте поводом влюбиться в литературу или (не)лишний раз убедиться в своей преданности ей.