Реалии маргиналии:

Нелюбовь к школьной классике может с возрастом (если, конечно, школьник вовремя начал читать «запрещёнку» после уроков) вылиться в страсть к, так называемой, «маргинальной литературе». Можно исходить из тезиса, дескать «Классик – этот тот, о ком все знают, но никто не читает», то очевидно, что неизвестность автора, пусть даже второстепенного, уже делает из него мёртвого классика!

Многие зарубежные авторы, к сожалению, находятся в тени своих современников. Так, из британских «модернистов» мы знаем Вирджинию Вулф, но переспросим кто такой Э.М. Форстер. Или, вот например, Маркеса знают все, а Фернандо Пессоа – единицы. Но, тем жарче интерес к «второсортным» авторам, чем значительнее чувство, что именно тебе предстоит читать их тексты, самому переводить непереведенное, и находить то, что упустила читающая публика.

Более того, существуют издания специализирующиеся на «авторах второго ряда». Из известных мне могу вспомнить разве что: «Vasa Iniquitatis», «Strelka Press», «Глагол», «AdMarginem», отчасти и «Альтернатива»… Активно с ними конкурируют многотиражные серии «Азбука Классика», «АСТ: Эксклюзивная классика», «Corpus», «ЭКСМО: Всемирная (Зарубежная/Отечественная) литература» и т.д. Короче говоря, книжный промысел – то еще болото…

Творчество до катастрофы:  

Итак, Эрве́ Гибе́р (1955—1991) — французский писатель, фотограф, и журналист. Стал наиболее известен благодаря ряду автобиографических произведений, главной тематикой коих являлся … СПИД.

Детство и юность Гибера отлично укладывается в законы термодинамики, дескать «невозможен процесс передачи тепла от менее нагретого тела - к более нагретому». Одиночество и книги – традиционный плацдарм для любого начинающего писателя, коренился, в случае с Гибером, в сторону кинематографа. Не получив места в престижном университете кинематографии «IDHEC», Гибер довольствуется карьерой кинокритика, в чем изрядно преуспевает. Издания «Le Monde», «Cinéma», и «Had» принимают многие материалы Эрве, а затем поручают ему освещать показы мод, из чего рождается новая страсть автора – фотография. Трудно предсказать как бы сложилось потенциальное творчество Гибера, не будь достаточного опыта в журналистике и искусстве фотографии.

С 1977 года – по 1988  - период становление начинающего автора. Выходят его первые литературные произведения: дебютный роман «Смерть напоказ» (1977 г.), за которым следует несколько лет путешествий, ставшие материалом для последующих автобиографических романов «Псы», «Одинокие приключения», «Путешествие с двумя детьми».

Примечательно, что Эрве Гибер отлично вписывается в ряды писателей сугубо автобиографичных. Становится тем из немногих авторов, для которых литература была не самоцелью, а исходным средством. Иначе говоря, вся естественность жизни, во всех её натурах и проявлениях уже являла собой мир как текст, необходимый профильтровать через печатную машинку.

Автобиография – единственный метод, используемый Гибером на протяжении всей недолгой жизни (36 лет). Но тем и интересен автор: читатель будто проживает альтернативную жизнь, без фальши, выдумок и потусторонних миров. Однако многим сцены мазохизма, «нетрадиционных» отношений, разврата и страсти могут показаться неприемлемыми для «качественной литературы». Важно лишь заметить, в этом случае, что подобный автор не придерживается художественности текста. Единственно приоритетным началом остаётся максимальная достоверность Его Реальности. А вот какова она – совершенно иной вопрос…

Опровержение болезни:

В 1987 году у Эрве Гибера обнаруживается подозрение на «вирус иммунодефицита человека», и уже на следующий год подтверждаются результаты на СПИД. Именно 1988 год станет отправной датой для новых стилей Гибера. Каждый последующий роман, будь то «Без ума от Венсана» (1989 г.),  «Другу, который не спас мне жизнь» (1990 г.), «Порок» (1991 г.) и «Цитомегаловирус: больничный дневник» (1992 г.) опишут постепенное угасание жизни, непрерывную борьбу со смертью и фатальность принятия неизбежности конца…

Романы Гибера от 1988 года составили значительную часть его библиографии. Как признавался сам автор, вглядываясь в глаза смерти, он видел лишь необходимость продолжать ремесло писателя, чего бы то ни стоило.

Гибер знаменит также как фотограф. Именно эта сторона его творчества затмевается литературой. Однако если просмотреть фотографии разных периодов творчества Гибера, удивляешься насколько подробно и изысканно автор пытается зафиксировать ускользающие моменты. Фотографии своих любовников, умирающих пациентов больниц, жизнь окраин Парижа, путешествия и постепенное разрушение своего организма.

Увы, имя Эрве Гибера знают лишь те, кто сам столкнулся с аналогичным заболеванием, описанным в его текстах. Но, если автор и нуждается в каком-либо оправдании (с чем я категорически не согласен), то можно привести десятки плюсов к «карме» Гибера.

Ни один его автобиографический роман не вызывает жалости, грусти и сострадания. Наоборот, чем интенсивнее развивается СПИД в организме писателя, тем ярче, детализированее и жизнеутверждающе становится стиль Эрве Гибера.

Так, начав своё творчество с описания Египетских путешествий, Гибер завершил – по аналогии с перифразой из его соотечественника – своё «путешествие на край ночи», минуя светодиоды роковых аббревиатур.